А.Ф.БОРАТЫНСКОЙ (1814 - начало 1816 г., Петербург)

Дражайшая маменька, Я только что получил ваше письмо и не могу

выразить вам радость, которую я ощутил, видя, что вы меня по-прежнему любите и прощаете мне мои проступки. Мне в самом деле необходимо было это утешение. Оно примирило меня с самим собою, и мне теперь ясно, во сколько раз это предпочтительнее всех удовольствий рассеяния. Я провожу каждый праздник у дяди, который был так добр, что взял для меня учителя математики, и я уже сделал в ней довольно значительные успехи. Осмелюсь ли я повторить вам мою просьбу касательно морской службы. Я умоляю вас, милая маменька, об этой мне милости. Мои интересы, которые вам так дороги (говорите вы), этого настоятельно требуют. Я знаю, насколько вашему сердцу должно быть тяжело, что я вступлю в службу столь опасную. Но скажите, знаете ли вы какое-либо место в мире, хотя бы вне области океана, где бы жизнь человека не была подвержена тысяче опасностей, где бы смерть не похитила сына у матери, отца, сестру? Везде малейшее дуновение может разрушить эту слабую пружину, которую мы называем жизнью. Что бы вы ни говорили, милая маменька, есть вещи, от нас зависящие; другими же управляет провидение. Наши поступки, наши мысли зависят от нас; но я не могу допустить, чтобы наша смерть зависела от выбора службы на суше или на море. Как! возможно ли, чтобы судьба, которая предназначила конец моему поприщу, исполнила бы свой приговор на Каспийском море и не могла бы поразить меня в Петербурге? Я умоляю вас, милая маменька, не противиться моей наклонности. Я не могу служить в гвардии: ее слишком берегут. Во время войны она ничего не делает и остается в постыдном бездействии. И вы назовете это жизнью? Нет, беспрерывный покой не может назваться жизнью. Верьте мне, милая маменька, можно привыкнуть ко всему, кроме бездействия и скуки. Я бы даже предпочел в полном смысле несчастие - невозмутимому покою. По крайней мере живое и глубокое чувство захватило бы мою душу, по крайней мере сознание моих бедствий удостоверяло бы меня в том, что я существую. В самом деле, я чувствую, что мне всегда нужно что-либо опасное, чтобы меня занимало, - иначе я скучаю. Представьте себе, милая маменька, грозную бурю и меня, стоящего на палубе, как бы повелевающего разъяренному морю, доску между мною и смертью, морских чудовищ, дивящихся чудесному орудию, - произведению человеческого гения, повелевающего стихиями. А затем я буду писать к вам, как можно чаще, о всем том, что увижу прекрасного. Подумайте еще, милая маменька, что вместо того чтобы увидеться через пять лет, мы увидимся через два года. Через два года, милая маменька, я вас обниму, буду смотреть на вас, буду говорить с вами! Милая маменька, понимаете ли вы мою радость? Останетесь ли вы к ней равнодушною? Мне это не верится. И если даже судьба предназначила мне погибнуть через несколько лет на море, я бы имел случай увидеть вас, я бы насладился этим счастьем. Несколько мгновений радости, счастья не заменят ли они собою длинный ряд скучных годов? Итак, милая маменька, я надеюсь, что вы не откажете мне в этой милости. Вы говорите, что вы очень довольны моею склонностью к умственным занятиям; но признайтесь, что нет ничего смешнее молодого человека, который выставляется педантом, считает себя автором, потому что перевел две-три странички Эстеллы Флориана, в которых до тридцати орфографических ошибок и напыщенный слог, который он почитает живописным. и убежден в том, что он вправе критиковать все, не будучи еще в состоянии оценивать те красоты, которыми он восхищается, и проникаться ими; потому только, что другие восторгаются ими, он превозносит их с упоением, между тем как он даже никогда не читал их. В самом деле, милая маменька, во мне есть этот недостаток, и я стараюсь от него отделаться. Я часто восхвалял Илиаду, хотя читал ее в Москве и в таком раннем возрасте, когда не мог не только быть проникнутым ее красотами, но даже понимать ее содержания. Я слышу, что ею везде восхищаются, и расхваливаю ее, как обезьяна. Я знаю людей, которые не дают себе труда мыслить и предоставляют общественному мнению установить их убеждение, и эти люди, не исключая и моего благородия, очень похожи на автоматов, приводимых в движение посредством пружин, сокрытых в их теле. Вот чрезвычайно длинное письмо, я боюсь вам уже слишком наскучить. Прощайте, милая маменька. Дай бог нам скоро увидеться. Остаюсь вашим покорным слугою, по обычаю, и вашим послушным, нежным, благодарным сыном, по сердцу. Евгений Боратынский.
Р.S. Прошу вас прислать мне полотенца, ибо у меня осталось только два. А. Ф. БОРАТЫНСКОЙ (Январь 1818., Тамбов)

Мы уезжаем через два часа, любезная маменька, и я хочу сказать

дважды прощай этой земле, которая мне так дорога. Что бы там ни говорили - небезразлично, близко ты или далеко от тех, кого любишь. Большие расстояния ужасают и леденят сердце. Я покидаю Тамбов почти с таким же огорчением, что и Мару. Пока мы оставались в этом городе, я не ощущал в полную меру предстоящего отъезда. Но я не хочу добавлять свои горести к вашим. Прощайте, любезная маменька, будем надеяться на скорую встречу. Лишь ожидание может сделать для меня ваше отсутствие выносимым. Я хотел бы вам сказать еще тысячу вещей, но на сердце моем такая тяжесть и мои мысли так грустны, что я не могу и не решаюсь вам изъяснить их. Что делает моя дорогая Софья? Она тоже, без сомнения, грустит. Попросите ее не предаваться скорби, которая может подорвать ее здоровье. Она принадлежит мне, и я хочу, чтобы она берегла себя для меня. Я видел ее милую подругу; я с ней не поговорил, но смотрел на нее очень внимательно. Какая интересная особа! Она не красива, но можно ли видеть ее и не полюбить! Какая нежность в ее глазах! Какая скромность в манере держать себя! Она говорит так проникновенно, и я не удивляюсь тому, что Софья к ней так привязана. Она этого вполне заслуживает. Я сказал ей, прощаясь с ее сестрами, что Софья вспоминает ее, что Софья говорила мне о ней, что Софья передает ей тысячу приветов. Если бы вы видели выражение ее лица, пока я говорил. Вначале она испугалась, но потом ответила мне в обычных выражениях, но с каким огнем! с какой силой! с каким изяществом! Ее лицо запечатлелось в моем сердце. Я увожу его с собой. Мне кажется, что, уезжая, из Мары, я простился с дружбой, а уезжая из Тамбова, я простился с любовью. Если бы я мог, вернувшись сюда однажды, оказаться между этими двумя дивными, милыми созданиями! Еще раз прощайте, любезная маменька. Я живу только надеждой свидеться с вами вновь. Евгений Б. А. Ф. БОРАТЫНСКОЙ (16 августа 1825., Выборг)

Пишу вам из Выборга, любезная маменька. Слава богу, наши парады

закончились, и мы уже на пути к этой Финляндии, которая еще недавно казалась мне ссылкой, а теперь я почитаю ее лишь спокойным и приятным местом. Утомительная и рассеянная жизнь, которую я вел в Петербурге, вынудила меня к перерыву в нашей переписке; теперь я ее возобновляю; в то же время я усиленно размышляю над тем, как мне должно устроить свою жизнь теперь, когда я могу располагать собой. Это положение мне несколько внове: до сей поры я жил, не думая о будущем, поскольку у меня, можно сказать, его не было. Став, наконец, свободен, я хотел бы извлечь все возможное из того, что я видел и о чем думал до сей поры, из того, что я знаю о себе и других; я хотел бы, чтобы прожитые дни не были для меня днями потерянными. Я надеюсь провести по крайней мере шесть месяцев около вас. Только не знаю, пущусь ли я в путешествие в октябре, или подожду санного пути. Мне хотелось бы знать, что вы решили насчет Сержа?. Необходимо, чтобы он приехал в Петербург с дворянскими грамотами, без них история будет длиться бесконечно долго. Как только он предъявит их, его примут в заведение, о котором я говорил, и я почти уверен, что при его способностях и благодаря людям, которые могут замолвить за него слово, он останется в штабе. Закревский приедет на зиму в Петербург, я думаю, что он не откажется оказать содействие моему брату; ему достаточно будет сказать лишь два слова. Я уеду на несколько дней в Гельсингфорс, прежде всего чтобы поблагодарить генерала за все, что он сделал для меня, а также чтобы возобновить мои отношения с ним. Я видел г-жу Закревскую в Петербурге: она приезжала туда посмотреть празднество в Петергофе и привезла с собою молодую финляндку, чтобы показать ей чудеса столицы. Мы бегали по городу вместе. Моя поездка в Гельсингфорс будет развлечением и в то же время исполнением долга. Прощайте, маменька, любезная. Желаю вам доброго здоровья. и да хранит вас бог. Завтра мы покидаем Выборг и 30 сего месяца будем в Роченсальме. А. Ф. БОРАТЫНСКОЙ (Зима 1839., Мураново?)

Мы получили вместе с обозом тетеньки Софьи Ивановны столько

знаков вашей доброты, любезная маменька, что просто даже не знаю, как вас за все и благодарить. Платье для малышки прелесть; мы тут же его примерили, и в таком наряде она впервые прошлась не только по своей комнате, но и по другим. Ваше превосходное варенье украшает стол на частых наших небольших приемах, а сверх того моя жена и Наташа частенько лакомятся им вдвоем. Завтра я уезжаю в Петербург. Мне пришла фантазия воспользоваться тем, что это путешествие так легко совершить в дилижансе, - чтобы провести недельки две в обществе моего брата, золовок и моих старых друзей. Есть также одна более серьезная причина: мне представился благоприятный случай выгодно продать Смирдину - единственному из наших издателей, обладающему капиталами, - право на третье издание моих рифм, присовокупив к ним грех еще одного тома. Деньги, которые я при этом получу, стали бы большим подспорьем для моей поездки в Крым. Вот уже 15 лет как я не бывал в Петербурге и 15 лет как не видался с теми людьми, с которыми некогда был тесно связан. Я застану сильную перемену. Возможно, что это произведет на меня грустное впечатление; возможно, оно будет из тех, что накладывают последнюю печать на зрелый возраст. Надо с этим мириться. Прощайте, любезная и добрая маменька, я и ваши внуки нежно целуем ваши ручки. Е. Баратынский А. Ф. БОРАТЫНСКОЙ (Начало зимы 1841., Артемово?)

Мы живем в таком глубочайшем уединении, любезная маменька, что

единственные новости, которые я могу сообщить вам, это новости о нашем здоровье, - с ним, слава богу, все обстоит благополучно. Подмосковная зимой является мирным убежищем, абсолютной тишиной в сравнении с деревнями средней России. Надо вам сказать, что здесь уже вполне зимняя погода, земля покрыта снегом и установился санный путь. Мы хотели починить четырехместный возок - он мог бы служить для наездов в Москву, которые мы время от времени совершаем, но отказались от этой мысли, ввиду того, что проселочные дороги в этом лесном крае настолько узки, что в большом экипаже невозможно выехать на шоссейную дорогу. Эти дороги различимы по следам полозьев от крестьянских саней - в тех редких случаях, когда крестьянин наведывается в соседнюю деревню. Все помещичьи дома вокруг пусты. Мы столь мало рассчитываем на чьи бы то ни было посещения, что в нанятом нами большом доме, построенном на старинный лад (следовательно, крайне неудобном расположением комнат), мы оставили только черный ход - и для того, чтобы спастись от сквозняков, и чтобы разместить наших людей, к которым прибавилась французская гувернантка - она дает также уроки музыки и рисования, и преподаватель латыни, русского языка и математики. В прихожей, дверь которой, выходящая на крыльцо, закрыта наглухо, нашла себе приют француженка. Время наше протекает совершенно единообразно. Часы отличаются один от другого лишь тем, по какому предмету берут уроки наши дети и, в особенности, какие музыкальные пьесы они разучивают - это указывает нам, какое время дня наступило. У Сашеньки, должно быть, большие способности к рисованию. После нескольких уроков, которые ей преподал учитель, она делает удивительные успехи, хотя сам учитель - посредственность. Можно надеяться, что со временем она сможет более серьезно усовершенствоваться. Что касается меня, то я был все это время занят своей лесопилкой. Наружная постройка закончена, и недели через две я смогу запустить и машину. Я надеюсь, любезная маменька, что это письмо застанет вас в добром здравии. От всего сердца целую ваши ручки, а также ручки дорогой тетеньки. Е. Баратынский А. Ф. БОРАТЫНСКОЙ (Лето 1842 г., Артемово)

Похвалы, которые вы воздаете моей книге, милая и добрая маменька,

являются для меня самыми сладостными, самыми лестными изо всех когда-либо мною полученных. Зато я и насладился ими со всей наивностью, со всем здравым смыслом удовольствия, на какое я способен. В настоящую минуту я весьма далек от литературного вдохновения, но издали приветствую ту пору, когда моя постройка будет закончена, когда у меня будет меньше действительных забот (не будет, может быть, воображаемого отдыха), но которая улыбается мне при мысли о возобновлении моих былых занятий. Вы, конечно, понимаете, что я оснуюсь в деревне на довольно продолжительное время. Моя усиленная деятельность происходит, в сущности, лишь от большой потребности в отдыхе и покое. Наш дом сейчас очень напоминает маленький университет. У нас пять чужих человек, среди которых судьба доставила нам превосходного учителя рисования. Наша мало расточительная жизнь и доход, который мы надеемся извлечь из лесного хозяйства, позволяют нам много делать для образования детей, пока же они и их учителя оживляют наше одиночество. Этой осенью мне предстоит удовольствие, для меня новое, - сажать деревья. У нас хороший, старый садовник, любящий свое дело, и я рассчитываю на его благие советы. Прощайте, милая маменька. Нежно целую ваши ручки, так же как и ваши внучата. А. Ф. БОРАТЫНСКОЙ (Конец лета 1842., Артемово)

Я бесконечно долго не писал вам, любезная и добрая маменька; дело в

том, что все это лето прошло у меня в волнении и беспокойстве и я все откладывал свое письмо до лучших времен, которые никак не наступали. Я взялся за такие хозяйственные дела, которые принесли мне забот более, чем я мог это предвидеть; в особенности, формальности с опекой, о которых и не подозревал и которые повлекли за собой столько хлопот. Слава богу, все мало-помалу уладилось, и у меня остались только обычные заботы, которые уже не столь сложны. За год, прожитый мною здесь, я построил лесопилку, дощатый склад и свел 25 десятин леса; почти что достроил дом. Новый дом в Муранове уже стоит под крышей и оштукатурен внутри. Остается настелить полы, навесить двери и оконные рамы. Получилось нечто в высшей степени привлекательное: импровизированные маленькие Любичи. Надеюсь в него вселиться в конце августа. У меня было много разочарований: из шести человек, которых я нанял в разных деревнях для обслуживания лесопилки и которые летом должны были помогать на стройке дома (неразборчиво 1 слово), - трое были постоянно больны и в настоящее время лежат в больнице. И все же я довольно хорошо справился с хозяйственными делами. Я избавился от проса, которое мне доставили из Вяжли, продав его дороже 50 р. за четверть, а зерно, привезенное из Скуратова, - по 28. Все это время у меня постоянно было до пятидесяти рабочих, которых я кормил; а в настоящее время их осталось тридцать. Капитал, который представляет собой 25 десятин леса по нынешним ценам, доказывает, что я не ошибся в расчетах. Я ожидаю сентября месяца, когда появляются покупатели на такого рода товар; и если мне улыбнется счастье, то я смогу поздравить себя с успешным хозяйствованием. Позвольте вам представиться: я Бальзак чистой воды, поскольку думаю этой зимой попробовать свои силы и написать роман в его духе. Нежно целую ваши ручки и обещаю вам впредь не предпринимать ничего такого, что могло бы меня отучить от писем. Е. Баратынский А. Ф. БОРАТЫНСКОЙ (Осень 1842., Москва)

Как я благодарен вам, любезная маменька, за ваше письмо,

исполненное доброты. Оно меня так приятно взволновало и переполнило сердце такой признательностью, какую я не сумею выразить. Почему вы извиняетесь за то, что редко пишете письма? Можно ли допустить, что вы способны забыть нас, и не должен ли я всегда надеяться, что ваше молчание не означает, что вы меня обходите своей сердечной заботливостью. Похоже, Наташе нравится в Москве, и я весьма счастлив, что могу доставлять ей приятные развлечения. Она разыскала тут старых знакомых и завязала несколько новых знакомств. Ее присутствие оживляет наше постоянное общество, и если ей случается (неразборчиво 1 слово) развеселиться, то этим она больше обязана самой себе, нежели нам. Недавно у нас состоялся литературный вечер. Павлов прочел нам новеллу, которую недавно закончил; она свидетельствует о замечательном таланте. Вечер закончился оживленным спором. Я все еще пребываю в строительных заботах. Они меня крайне утомили. Я сделал несколько ошибок, но, по счастью, не очень важных и сумел их исправить. Целую вам ручки, любезная маменька, и прошу вашего благословения себе и вашим внукам. Е. Баратынский А. Ф. БОРАТЫНСКОЙ (Начало зимы 1842., Мураново)

Если меня, любезная маменька, что-либо и извиняет за мое долгое

молчание, то это сильное переутомление, расстройство нервов, причиной чему - наш переезд в деревню, собственно говоря до сих пор так и не законченный. Еженедельно приходится что-то доделывать, и стук молотка еще не перестал раздаваться в доме. Он красивый, удобный, но я и нему еще не привык и весьма далек от того, чтобы наслаждаться тем удовольствием от владения им, радоваться тому плоду вложенного труда и испытывать то удовлетворение от завершенного дела, о котором я наслышан. Хорошо, когда на это дело затрачено только шесть дней; но шесть месяцев - это уже нечто совсем иное, и когда достигаешь результата, набиваешь себе оскомину. Наш образ жизни остается прежним; уроки детей следуют один за другим по расписанию и в известной мере отражаются на распределении нашего времени. Старшие дети радуют нас своими успехами. Младшие еще не достигли того возраста, когда учение может нравиться; но и они постепенно движутся вперед. Моя торговля лесом идет неплохо. Для меня это совершенно новое занятие и благодаря этому в известной мере увлекательное. По имеющимся у меня сведениям у нас все хорошо уродилось; но я предполагаю, что цены - не считая цены на рожь - будут довольно низкими. Мое пребывание в деревне и некоторые хозяйственные достижения дадут мне возможность воздержаться от продажи того зерна, цена на которое окажется слишком низкой, и создать его запас - о чем я давно мечтал. С божьей помощью это даст мне большие преимущества в будущем: регулярный и удовлетворительный доход. Вот мы почти и дожили до Рождества. Желаю вам счастливых праздников, любезная маменька, а также тетеньке, моим сестрам и братьям. Да хранит вас господь в добром здравии, так же как и их. От всего сердца целую ваши ручки. Е. Баратынский А. Ф. БОРАТЫНСКОЙ (Апрель 1843., Мураново)

Вот мы и дожили до большого праздника, дорогая маменька.

Примите мои поздравления и всяческие пожелания, которые я вам посылаю. Также поздравляю милую тетеньку, моих сестер, братьев и всю розовощекую детвору нового поколения. Близится день вашего ангела, желаю, чтобы он был солнечным, оживляющим деревья и цветы вашего сада и дающим возможность всласть порезвиться вашим внукам. Погода у нас сносная, голубое небо, но все еще холодно. По-прежнему довольно много снегу и морозные ночи. Днем от трех до четырех дети развлекаются верховой ездой. Совершать пешие прогулки еще невозможно. С весной у меня появятся развлечения в виде различных работ. Мне предстоит закончить несколько построек и осуществить немало земляных работ. За этим последуют полевые работы, в которых я тоже принимаю участие - так как, стоит мне выйти из дому, как я вижу пахарей за их работой: весь наш маленький участок земли можно окинуть одним взглядом. Я иногда развлекаюсь тем, что делаю неправильные распоряжения старосте, чтобы доставить ему удовольствие обнаружить это и тем самым меня поучать. Знаете ли вы, что это единственный способ добиться от этих людей того, что они знают? Весь доход, который мы можем здесь получить, настолько мал, что, и ошибаясь, теряешь немного. Что касается продажи леса, то рубка этого года принесла еще более удовлетворительные результаты, чем предыдущая. Я теперь почти уверен в моей удаче. Мне остается только бояться падения цен, что маловероятно. Занятия детей проходят чудесно. Они хорошо усвоили систематические уроки, которые они получают, живя в деревне. Уроки музыки в настоящее время у нас дает госпожа Фильд - сама она играет не так хорошо, как ее муж, но знает его методу, а маленькие артистические тонкости, переданные ей супругом, часто являются ее главными средствами. Нежно целую ваши ручки, любезная маменька, и прошу вашего благословения для всех нас. Е. Баратынский

---

К списку адресатов Боратынского